бу опять-таки в лучшем одеянии. Вся та дерюга,
серая рванина, унылая срамота, которой награж-
дают старомосковский люд наши кинематогра-
фисты, имеет мало общего с бытовой правдой.
В допетровской Руси даже небогатый человек,
даже и не дворянин, не купец и не стрелец – и тот
хотел выглядеть щеголевато. А уж знать одевалась
фантастически дорого, красиво, пышно. Особенно
когда речь шла не о самом обычном дне, а о празд-
нике или ином торжестве.
Но если это стремление к нарядности, к деко-
ративности, к щегольству проявлялось по отноше-
нию не к людям, а к Богу, тогда тем более русский
мог вынести всё лучшее, что имел, и отдать. И он
желал, конечно, в одеяниях своего храма увидеть
сложное, затейливое узорочье. Пусть оно никак
не связано с устройством храма. Пусть оно нано-
сится резцом, словно кистью, то есть будто вы-
водится художником по стенам, барабанам и ша-
трам – это неважно! Иное важнее: драгоценной
«вышивки по камню» должно быть много. И чем
больше – тем лучше человек угодил Богу, а также
обществу, которое храмоздателя окружает.
Таков истинный, глубинный вкус старой Мо-
сквы в архитектурных затеях.
Этатический монолит XVI столетия, экспери-
менты итальянцев и немцев, оказавшихся вдруг
на службе у наших государей, громады, мощь, тя-
жесть, выверенная гармония форм, скудно деко-
рированное совершенство сменились пестротой,
буйством разнообразия, поэтикой асимметрии,
пышностью каменного узорочья, хвастовством
и суетой, но в то же время – верой радостной и
стойкой, легко, воздушно преображающейся
в храмы-терема. Вышло из сердца Москвы на-
рядное варварство; красоты рационального в нём
мало; зато живой силы много, неистовых чувств,
обуздываемых одной только верой и под влия-
нием одной только веры принимающих согласо-
ванные формы. XVI век – сильнее, разумнее, хо-
лоднее. XVII век – сила уже надломлена Смутою,
хоть ещё велика, но теплоты больше, души боль-
ше, радости и сердечности больше. Руси, в конеч-
ном итоге, больше…
До начала XVIII века московские постройки
могут соотноситься с понятием «барокко» лишь
очень условно. Уж очень они непохожи на евро-
пейское барокко. Уж очень разными маршрутами
шло развитие архитектуры в Европе и России.
Но по духу они вполне этому понятию соответ-
ствуют.
Барокко – стиль эмоциональный, чувствен-
ный и вычурный. Он заставляет камень терять вес
и «дышать», то отступая от линии фасада вглубь,
то придвигаясь к зрителю. Это стиль, возникший в
какой-то степени из усталости от торжества ratio, а
ещё того более – из скуки, рождённой рассудочною
умеренностью. По всей Европе идут религиозные
Колокольня Новодевичьего монастыря
Храм Покрова Пресвятой Богородицы над южными воротами
в Новодевичьем монастыре
Русская история
4
2014
29
