личество. Они получали га-
рантии владения имуществом,
освобождение от всех повин-
ностей в пользу государя, за ис-
ключением военной. С тех пор
в королевских документах ста-
новится обычной оговорка, что
все права и привилегии в кня-
жестве жалуются по польско-
му образцу («якоже и в Коруне
Польской»).
Окатоличивание и полони-
зация правящего класса осо-
бенно быстро шли в Галиции –
Русском воеводстве. Затем на-
ступил черёд Волыни и Подо-
лии, а после Люблинской унии
1569 года – и всех остальных
земель Украины-Руси, оказав-
шихся под властьюПольши. От-
рыв местной элиты от собствен-
ного народа, культуры и право-
славия приобрёл необратимый
характер. Она сама спешила
избавиться от «сомнительного
прошлого», опасаясь не только
поражения в правах, но и кон-
куренции со стороны польской
шляхты, активно осваивавшей
окраину-Украину.
К концу XVI века почти все
русские земли, входившие пре-
жде в состав Литвы, очутились
под тройным гнётом: социаль-
ным, национальным и религи-
озным. Ополяченная аристокра-
тия растворилась в шляхетстве и
утеряла связь со своим народом,
оставшимся без элиты.
Эту роль взяло на себя укра-
инское казачество, точнее, его
верхушка – старшина. Превра-
щение воинов в элиту – явле-
ние для феодального общества
обычное, но на это обычно ухо-
дят века. Поколение за поколе-
нием формируются её самосо-
знание, традиции, ритуальное
поведение. Казацкая старшина
в силу обстоятельств таким вре-
менем не располагала. Ей пред-
стояло играть самостоятель-
ную партию, немыслимую без
богатого политического опыта
и политического сознания. Ни
тем, ни другим старшина похва-
статься не могла.
Кначалу событий, которые в
советской историографии име-
новались национально-освобо-
дительным движением под пред-
водительством Богдана Хмель-
ницкого, а в новейшей украин-
ской – национальной револю-
цией, казачествопоправу стяжа-
ло громкую воинскую славу во
всей Европе. Сформировалась
и модель взаимоотношения
старшины с Речью Посполитой.
Последняя охотно использовала
военный потенциал Запорож-
ского Войска против Крыма,
Османской империи и Москов-
ского государства. Как только
появлялась нужда, власти гото-
вы были обещать казакам ис-
полнение самых заветных чая-
ний – от расширения реестра до
прав шляхетства, чего особенно
жаждала старшина. Притом она
не изменяла вере предков и по-
стоянно пополнялась выход-
цами из православной шляхты,
бежавшими от национально-
религиозного давления со сто-
роны Речи Посполитой. Скла-
дывалась парадоксальная си-
туация: неприятие и даже не-
нависть в отношении католи-
ков и поляков уживались со
стремлением казачьей элиты к
легитимизации в Речи Поспо-
литой.
Со своей стороны поль-
ские магнаты и шляхетство по-
прежнему испытывали высоко-
мерное неприятие «схизмати-
ков». Они и слышать не желали
не только об уравнении казачьей
старшины в правах, но даже о
мелких уступках, которые по-
высили бы её статус. Поэтому
едва отпадала нужда в Войске,
как все обещания забывались,
а дарованные права отбирались:
сокращался реестр, возобновля-
лось притеснение православно-
го духовенства, рядовых казаков
обращали в холопов, имущество
и земли захватывались.
Ответная реакция не за-
ставляла себя ждать. Начиная с
конца XVI века прошла череда
мощнейших казацких и казацко-
крестьянских выступлений. Вос-
стания гетмана Криштофа Ко-
синского, Наливайко-Лободы,
Тараса Фёдоровича (Трясила),
Сулимы и Павлюка — вот не-
полный перечень протестных
движений, исключивших вся-
кую возможность компромисса
между казаками и польской вла-
стью. С конца 1630-х годов на-
стало так называемое время «зо-
Акт Люблинской унии.
1569 г.
Русская история
4
2014
24
Москва и Киев
