в Институте истории материальной культуры РАН
и в Институте археологии и этнографии Сибир-
ского отделения РАН. Доля новостроечных работ,
проводимых Академией наук, остаётся стабильной
на протяжении последних лет, однако количество
спасательных работ, проводимых музеями и вуза-
ми, сокращается.
Учреждения Российской академии наук не
только оказались более устойчивы к экономиче-
ской ситуации 1990-х годов, но и смогли обеспечить
развитие спасательной археологии, а в ряде случаев
оказали моральную и методическую поддержку на-
учным и государственным организациям в деле со-
хранения археологического наследия страны.
Доля спасательных исследований за послед-
нее десятилетие в России увеличилась. Так, если
в 1999–2001 годах она составляла в среднем 60% от
всех видов археологических работ, то в 2008–2011–
уже около 70%, мы вплотную приблизилась к ев-
ропейским странам. По данным, приводимым
на ежегодных съездах Европейской ассоциации
археологов, доля спасательных исследований
в Нидерландах составляет около 70% [15]; в Румы-
нии – 76–87% [12]; в Польше –70–80% [14].
Увеличение доли спасательных изысканий
связано с сокращением государственного финан-
сирования фундаментальных гуманитарных ис-
следований, а также ростом объёмов строитель-
ства. Общее количество выданных разрешений
в 1995 году составляло 744, тогда как в 2007 году
(при наивысшем экономическом подъёме и стро-
ительной активности) – уже 1524.
В каких регионах России проводится наиболь-
шее число спасательных работ? Логично было бы
предположить, что оно коррелируется с объёмом
строительной активности в регионе. Но это спра-
ведливо лишь отчасти. Первое место на протяже-
нии многих лет занимает Тверская область, кото-
рая не входит даже в тридцатку наиболее успеш-
ных в сфере строительства регионов. Стабильно
велико количество спасательных работ в Иркут-
ской и Нижегородской областях. С другой сторо-
ны, существуют субъекты Российской Федерации,
например Калужская область, где, несмотря на
опережающие темпы строительства, их число не-
значительно.
Решающее значение для деятельности по охра-
не археологических объектов и проведению спаса-
тельных мероприятий имеет, без сомнения, актив-
ность и профессионализм региональных органов
охраны памятников. По действующему законо-
дательству, именно от них зависит окончательное
решение судьбы археологических комплексов.
Естественно, сказывается и экономическое разви-
тие региона. Особенно показательны в этом отно-
шении Московская область, Ханты-Мансийский
автономный округ, Краснодарский край, Ростов-
ская область.
В 1990-е годы спасательные работы проводили
институты Российской академии наук, вузы, му-
зеи, НПЦ при органах охраны памятников. Него-
сударственные организации, появившиеся в этот
период, играли незначительную роль (менее 5% от
всех работ).
Основная тенденция последних двух деся-
тилетий – существенный рост доли негосудар-
ственных фирм, занимающихся спасательной ар-
хеологией. Динамика хорошо прослеживается по
статистике выдачи разрешений. С 2006 по 2011 год
доля негосударственных организаций, получив-
ших открытые листы, выросла более чем в три раза
(с 10 до 33%).
Это объясняется принятой в последнее время
системой налогообложения (ФЗ-104). Попытки
либерализации в экономике привели к льготно-
му налогообложению, облегчению и упрощению
налогового и бухгалтерского учёта для субъектов
малого и среднего бизнеса. Для государственных
же организаций (учреждения РАН, музеи, вузы)
аналогичных льгот не предусмотрено.
Среди негосударственных организаций наме-
тились две группы. Первую составляют фирмы,
созданные профессионалами-археологами, чтобы
облегчить финансовую нагрузку. Качество их ра-
бот соответствует всем требованиям науки. Вторая
группа изначально ставила только коммерческие
задачи. Многие из этих организаций были созда-
ны исключительно для оказания посреднических
услуг. В результате невысокая цена на выполнение
археологических работ, устанавливаемая ими на
конкурсах, определяет низкий уровень квалифика-
ции исполнителей, согласившихся на такую цену.
Великий новгород. раскоп рогатицкий-2.
Межусадебный частокол XI века
Русская история
3
2015
72
