Конкурс «Наследие предков – молодым»
Русская история
4
2013
110
идея И. А. Тихомирова о славян-
ском происхождении находок. Зна-
чительный вклад в это направление
внёс Н. Н. Воронин. На археологи-
ческом, этнографическом и фоль-
клорном материале он доказал, что
на Верхней Волге был распростра-
нён культ медведя, а глиняные лапы
и кольца являются его выражением
(2, с. 162–166). Присутствие гли-
няных лап в достаточно удалённых
друг от друга регионах он объяснял
независимым возникновением.
Во многом созвучны заклю-
чениям Н. Н. Воронина выводы
Я. В. Станкевич (13, с. 56–88) и ана-
лиз погребального инвентаря кур-
ганов с глиняными лапами Михай-
ловского и Тимерёвского могиль-
ников. Самые ранние находки гли-
няных лап были отнесены к концу
VIII века, но большая часть дати-
рована IX–X столетиями. Наличие
глиняных лап и колец не зависело
от социального статуса погребён-
ного, поскольку встречается как в
бедных сожжениях, так и в богатых
курганах с привозными предмета-
ми. Некоторое сходство курганов
ярославских могильников с нов-
городскими сопками позволило
Я. В. Станкевич считать погре-
бения с лапами и кольцами свое-
образным продолжением и разви-
тием сопок с медвежьими фаланга-
ми (13, с. 68–69).
Кначалу 1960-х годов учёные со-
шлись во мнении, что местом перво-
начального распространения глиня-
ных лап было Волго-Клязьминское
междуречье. Однако их этническое
происхождение оставалось пред-
метом споров. Одни считали его
финно-угорским, другие – славян-
ским. Первую точку зрения вслед
за А. С. Уваровым поддерживала
Е. И. Горюнова. Она датировала
глиняные лапы X – первой поло-
виной XI века и считала их при-
надлежностью обрусевших мери (4,
с. 194–198). При этом наличия таких
же глиняных слепков на Аландских
островах она не учитывала.
В 1960–1980-е годы, после
проведения масштабных раскопок
Ярославских курганов, начался
новый виток дискуссии. Исклю-
чительное значение имеют работы
М. В. Фехнер (17, 18, 19). Опреде-
лив зоологическую принадлеж-
ность глиняных муляжей, она при-
шла к выводу, что они изображают
лапы бобра (17, с. 75; 19, с. 87–88).
Культ бобра подтверждается много-
численными находками в курганах
Волго-Клязьменского междуречья
просверленных астрагалов бобра,
иногда составляющих целые оже-
релья, причём в некоторых из этих
погребений находятся и глиняные
лапы.
Обращают на себя внимание
две знаковые находки из Тимерёв-
ских курганов – костяные слегка
изогнутые стержни, тупой конец
которых завершён скульптурным
изображением головы бобра. По-
добные костяные острия с головой
зверя встречаются в погребениях и
на поселениях X–XI веков. Ареал
распространенияподобныхнаходок
исключительно широк: от Сканди-
навии на севере до Причерномор-
ских степей на юге; от Подунавья
на западе до Приуралья на востоке
(20, с. 207–223). И всё же точного
аналога тимерёвским находкам на
сегодняшний день нет.
Стоит добавить, что в обоих
курганах с описанными костяными
предметами также найдены слепки
глиняных лап. М. В. Фехнер отно-
сила их к концу X – началу XI века,
то есть к тому же времени, что и
весь Тимерёвский могильник (18).
Традицию укладывать глиняные
лапы в погребение она сочла ха-
рактерной для коренного местного
населения и связывала с промысло-
вым культом (17, с. 73). Во многом
соглашается с такой с позицией
К. Ф. Мейнандер (7, с. 37).
Параллельно в отечественной
историографии развивалась кон-
цепция Е. И. Горюновой. Она пред-
ставляла глиняные лапы как эле-
мент финно-угорского медвежье-
го культа. Эту идею подтверждал
И. В. Дубов, опиравшийся на ма-
териалы этнографии и археологии
(помещение в погребение настоя-
щих лап медведя). Он также провёл
анализ конструкции и инвентаря
погребальных комплексов, в кото-
рых были обнаружены глиняные
лапы. Параллельное их существо-
вание на Аландских островах и в
Волго-Клязьминскоммеждуречьеон
объяснял вслед за Н. Н. Ворониным
явлением конвергенции – незави-
симого возникновения аналогичных
явлений у народов, находящихся на
определённой стадии социально-
экономического развития. Свою
версию И. В. Дубов подтверждал
значительной
территориальной
лакуной между двумя регионами и
слабой корреляцией глиняных лап
со скандинавскими вещами. Одна-
ко последний аргумент позже был
оспорен некоторыми исследовате-
лями, в первую очередь В. Н. Се-
дых.
П. Н. Третьяков высказал
специфичную идею о весской при-
надлежности глиняных лап. Отсут-
ствие этого явления на территории
веси он объяснял особым поверх-
ностным обрядом погребения, ко-
торый невозможно проследить ар-
хеологически (15, с. 122).
Л. А. Голубева, относя глиня-
ные лапы к финно-угорским древ-
ностям, отметила, что они харак-
терны для мужских погребений и
связаны в основном с дружинными
курганами.
В целом, в советской истори-
ографии возобладала точка зрения
о финно-угорском происхождении
глиняных лап. Ситуация изме-
нилась на рубеже столетия, когда
произошла своеобразная переоцен-
ка ценностей. В это время продол-
жались исследования на Аланд-
ских островах, которые заставили
Е. Кивикоски пересмотреть свои
взгляды и отнести глиняные лапы
к выходцам с Аландских островов,
имевшим, вероятно, шведские кор-
ни. Кроме того, исследовательница
выделила особый аландский тип
глиняных лап – с растопыренными
четырьмя пальцами и оттопырен-
ным перпендикулярно пятым (25).
Заметим, однако, что подобные
экземпляры известны и в курганах
Волго-Клязьминского междуречья,
а во Владимирских и Ярославских
курганах, как и в Аландских, из-
вестны глиняные лапы с пятью
пальцами, лежащими в одной пло-
скости.
Новые находки на Аландских
островах позволили переосмыс-
лить характер восточноевропей-
ских глиняных лап. Ингмар Янссон
относил глиняные лапы к одной из
трёх категорий предметов, кото-
рые считал скандинавскими мар-
керами на территории Древней
Руси: овальные фибулы, гривны
с молоточками Тора и глиняные
лапы. Учёный отмечал, что наибо-
лее ранние находки глиняных лап
происходят с запада, кроме того, в
России они известны только в тех
могильниках, где присутствуют и
другие элементы скандинавской
культуры (22, с. 784).
Й. Кальмер систематизировал
находки глиняных лап на Аланд-
ских островах и датировал наибо-
лее ранние VII–VIII веками. По его
словам, глиняные лапы характери-
зовали выходцев Аландских остро-
вов, занимавшихся бобровым про-
мыслом. В своих экспедициях они
продвигались всё дальше на восток,
пока к началу X века не основали
колонии в Волго-Клязьминском
междуречье. Й. Кальмер отмечал
схожесть погребального инвентаря
и структуры погребений в могиль-
