На Ялтинскую конференцию Рузвельт и Чер-
чилль явились просителями, ясно осознавая, что
только Советский Союз способен обеспечить со-
юзникам победу в Европе и Азии. После впечат-
ляющих побед Красной Армии Рузвельт всё боль-
ше убеждался в том, что СССР является решаю-
щим фактором поражения держав «оси» в Европе,
и что необходимо активное сотрудничество с ним
в послевоенном мире [4]. В «Памятке» и докумен-
тах, подготовленных для президента и государ-
ственного секретаря США, выезжавших в Ялту,
подчёркивалось: «Мы должны иметь поддержку
Советского Союза для разгрома Германии. Мы от-
чаянно нуждаемся в Советском Союзе для войны
с Японией по завершении войны в Европе» [5].
Всем было очевидно, что Красная Армия оказа-
лась сильнейшей в Европе и в мире, что именно
она освободила большую часть стран фашистско-
го блока. Практически это означало, что сфера
влияния СССР могла выйти далеко за те пределы,
которых достигала Российская империя в пору
расцвета. И Соединенные Штаты достаточно
адекватно представляли потребность Советского
Союза в обеспечении безопасности. Сферы влия-
ния не были предметом произвольного выбора,
а являлись основными принципами формирова-
ния новой системы международных отношений
на основе взаимного компромисса.
Оказалось, что Сталин готов к достижению
разумного компромисса. Позднее госсекретарь
США Эдвард Стеттиниус констатировал: «В целом
Ялтинские соглашения явились дипломатическим
триумфом Соединенных Штатов и Англии» [5].
Он полагал, что в Ялте советские представители
сделали больше уступок, чем западные партнеры,
хотя последние нуждались в Сталине куда больше,
чем он в них.
В свою очередь, А. А. Громыко ведущую роль
в успехе ялтинских соглашений справедливо от-
водил Советскому Союзу при содействии Соеди-
ненных Штатов Америки, поскольку в Победу над
фашизмом СССР внёс решающий вклад, а мыс-
ли Сталина и Рузвельта о глобальном устройстве
мира во многом совпадали [1]. Весьма характерно
ещё одно обстоятельство, которое в должной мере
учитывал Рузвельт: «Судя по современной обста-
новке, все народы Европы охвачены “левыми” на-
строениями и весьма сильно выступают за далеко
идущие экономические и социальные реформы»
[5]. Эта мысль содержалась в процитированной
«Памятке».
На Ялтинской конференции главы трёх пра-
вительств договорились о созыве в апреле 1945 го-
да в Сан-Франциско конференции Объединен-
ных Наций, чтобы окончательно подготовить
к подписанию Устав Организации и таким об-
разом завершить создание ООН [2, с. 503]. Здесь
весьма остро встал вопрос о колониях, где выяви-
лись расхождения между США и Великобритани-
ей. Предложение США относительно создания
международного механизма, который занимался
бы подопечными и зависимыми территориями,
«взорвало» У. Черчилля, который заявил, что он
«не намерен присутствовать на похоронах Британ-
ской империи» [3].
При обсуждении проблемы первоначального
членства («primary membership») объектами спо-
ра стали четыре страны: Польша, Аргентина и две
советские республики, УССР и БССР. На началь-
ных этапах все были согласны, что страны, под-
писавшие Декларацию Объединенных Наций от
1 января 1942 года, должны вступить в ООН, одна-
ко СССР настаивал на том, чтобы учредителями
новой Организации стали все тогдашние 16 со-
юзных республик. Позднее В. М. Молотов пред-
лагал включить Украину, Белоруссию и Литву,
мотивируя это тем, что Британское Содружество
представлено в подготавливаемых учредительных
документах в полном составе. Наконец, останови-
лись на двух республиках – Украине и Белоруссии,
Ф. Рузвельт и У. Черчилль обсуждают планы союзников
в Ялте
Э. Стеттиниус, А. А. Громыко и В. М. Молотов на аэродроме
Саки во время Ялтинской конференции
Русская история
1
2015
12
