«игру» с вымышленной организацией
«Трест» сильно повлияло на евразийство.
В отличие от других эмигрантов, считавших
революцию
191 7
г. результатом заговора
«внешних элементов» или совпадением
случайных и злосчастных обстоятельств,
евразийцы сочли Октябрьскую революцию
великой катастрофой, которая по своему
историческому значению могла быть
сравнима со страшными социальными
потрясениями, вроде «великого
переселения народов». Евразийцы видели
в революции приговор Истории над
«Россией Санкт-Петербурга», которая ещё
с эпохи Петра Великого пробовала
преобразоваться (хотя и безуспешно) в
европейскую державу. Если большевики
объясняли Октябрьскую революцию как
результат классовой борьбы, то евразийцы
видели в революции крах навязанной
стране модели европейской цивилизации.
С евра3ийской точки 3рения, выход
для России- не в реставрации царской
монархии и не в формировании
демократической республики согласно
3ападным примерам, а в со3дании
((идеократического государства)),
ортодоксальным основанием которого
является культурное наследие России
как евра3ийской державы.
Изначально евразийство, основываясь на
географическом, геополитическом,
историческом материале, задумывалось
как историософское течение, утверждавшее
особый путь развития России, отличный от
западного и восточного. Но к концу
1920-х и особенно в 1930-е гг. евразийское
движение все более политизировалось,
принимая облик партии, со своей
политической программой, идеологией,
социально-экономическим учением и
организацией. Оно отвергало лозунг:
«Россия для русских!», усматривая в нём
побуждение к сепаратизму этносов и
национальностей. До
1917
г. все жители
России считались подданными царя, а в
СССР юридические права получили даже
нерусские народы, чего раньше никогда
112
1
Русская история
l l - 2 12008
не было. Князь Николай Трубецкой
предупредил, что любая попытка
ограничения этих прав может вызвать
ожесточенное сопротивление: «Если
русский народ когда-нибудь вступит на
путь такого насильственного отбирания или
умаления прав других народов
государственной территории, то тем самым
обречёт себя на длительную и тяжёлую
борьбу со всеми этими народами
...
С моральной точки зрения
...
борьба эта
окажется непопулярной в среде самого
русского народа». Если Россия хочет
сохранять стабильное и продолжительное
единство и избежать возможности раскола,
она должна быть определена как
евразийское государство. Согласно этой
точке зрения, такой регион должен
предпавлять самостоятельное
пространство, чтобы осуществить синтез на
основании диалога различных культур,
в силу своей исторической судьбы
и географического сожительства,
в формировании «симфонического
сообщества».
Подобное идеократическое государство
предполагает сильную национальную
идеологию, неким предвестником которой
и выступил коммунизм. «Русская
революция,- писал Пётр Сувчинский,
отчетливо определила Россию как
самодовлеющий евразийский мир
...
Россия
может и должна быть в системе мировых
сил лишь аналогом Соединенных Штатов,
что может быть достигнуто осознанием и
закреплением трех основных моментов
русского исторического и современного
типа. Эти моменты могут быть
сформулированы следующим образом:
первичная религиозно-культурная
субстанция русско-евразийских народов,
революция как совокупность идей и
процессов, приведших к созданию
современного типа России, и система
следствий революции, выражающаяся
формально в советском федерализме и
экономическом этатизме» з .
На основании новой сплачивающей
