лове И. Демидову под процен-
ты 500 рублей, а сменивший его
Е. Терентьев отказался возвра-
щать деньги. Былопроведенораз-
бирательство, Соболевой были
отданы и деньги и проценты [12].
Ещё более драматичная
история произошла с бывшим
ямским головой Ларионом Ни-
кифоровичем Чёткиным. Он об-
винялся в присвоении в 1820-х
общественных денег, прекраще-
нии исполнения ямской гоньбы,
ябедничестве и отвлечении ям-
щиков от исполнения их основ-
ных обязанностей. Земский суд
и коломенское ямское общество
требовали отослать его в Сибирь,
чтобы он в рабочем доме отрабо-
тал требуемые недоимки. Дело
дошло до Московского граждан-
ского и военного губернаторов,
Казённой палаты и Сената. Для
расследования дела был прислан
независимый чиновник, опро-
сивший 12 горожан из других со-
словий. Выяснилось, что Чёткин
ещё в 1819 году был лишён мир-
ским обществом пашенной зем-
ли за неисполнение требуемой
ямской повинности и гоньбы.
Земля была отдана другому ям-
щику, после чего Чёткин начал
судиться и требовать паспорт.
Из-за 100 рублей присвоенных
общественных денег паспорт
ему, как «вредному человеку», не
выдали и пригрозили выставить
на продажу дом. Однако дворян-
ский заседатель не смог ни вы-
гнать из дома «ожесточённого»
Чёткина, ни взять с него денег.
Дело закончилось довольно
неожиданно: через три меся-
ца после вынесения мирским
обществом приговора о ссылке
в Сибирь оно же отказалось вы-
сылать Чёткина и даже оправды-
вало его праздность отсутствием
земли. Отмечалось его трезвое
поведение и отсутствие «ябед-
ничества». Несколько ямщиков
утверждали, что они не были
при составлении приговора
о выселении Чёткина, и не по-
нимают, почему там поставлены
их фамилии. Предыдущие тяж-
бы объяснялись недоброжела-
тельством некоторых ямщиков,
и даже Казённая палата предпо-
лагала теперь выдачу паспорта
и наделение ямщика землёй [13].
Особые черты характера
ямщиков, такие как своеволие,
чувство превосходства и небреж-
ное отношение к службе прояв-
лялись как в городе, так и за его
пределами. В 1828 году по ре-
зультатам осмотра коломенской
почтовой станции оказалось, что
некоторые лошади не годны для
почтовой гоньбы, ямщиков на
станции вместо 15 человек – 10,
упряжь и телеги в плохом состо-
янии. Почтальон, находящийся
на станции вместо смотрителя,
жаловался, что ямщики совер-
шенно не слушаются: самоволь-
но уходят со станции, после чего
их приходится искать по дворам,
запрягают вместо положенных
двух лошадей в повозку три
и больше, а иногда используют
почтовых лошадей в пахотные
работы. Почтальон неоднократ-
но доносил о беспорядках ям-
скому голове, но тот ничего не
предпринял и даже не явился по
требованию исправника в день
осмотра станции. Коломенский
городничий также заступался
за ямщиков, жалуясь в Москву
на придирчивость почтовых чи-
новников, а ямской голова Ев-
стигней Долматов жаловался на
почтмейстера за невыдачу трёх
лошадей на упряжь ямщикам
в плохую погоду [13].
Из-за потворства властей
ситуация на почтовой станции
не изменилась и через два десят-
ка лет. В 1848 году коломенский
исправник докладывал граж-
данскому губернатору о старых
и худых лошадях с разбитыми
ногами, неисправных санях без
кибиток, изношенной упряжи.
Всё это было приказано за три
дня исправить ямскому старо-
сте, но поручение не было вы-
полнено, и для устранения бес-
порядков был прислан чинов-
ник особых поручений [13, 14].
Особый коллективный дух
и характер этого сословия проя-
вился в инциденте, случившемся
в 1825 году в имении помещика
Н. П. Сунгурова Бронницкого
уезда на Коломенско-Москов-
ской дороге. Коломенский ям-
щик Дмитрий Никонов, везший
в Москву коллежского секретаря
А. И. Чаплыгина, был останов-
лен крестьянами. Его отвели
к дому помещика, раздели до
нижней рубашки, после чего
Соборная улица в Коломне.
Фото середины XIX в.
Вид Коломны.
Фото второй половины XIX в.
Русская история
3
2015
110
