Славься ввек, Бородино!
И. К. Акжигитов. 2008 г.
какое отступление не может быть выгодным для
нас, а теперь каждый шаг вовнутрь России будет
новым и более неотложным бедствиемОтечества».
Приказ сжигать русские деревни его не удивил –
князь просто отказался его исполнять.
При соединении, вспоминал Ермолов, «ра-
дость обеих армий была единственным между
ними сходством. Первая армия, утомлённая отсту-
плением, начала роптать и допустила беспорядки,
признаки упадка дисциплины. Вторая армия яви-
лась совсем в другом духе. Звуки неумолкающей
музыки, шум неперестающих песен оживляли
бодрость воинов. По духу Второй армии можно
было думать, что пространство между Неманом
и Днепром она не отступая оставила, но прошла
торжествуя».
«Война теперь не обыкновенная, а националь-
ная», – написал Багратион, обрадованный со-
гласием Барклая дать сражение под Смоленском.
Не солдатам, а командованию и самому Государю
«надо поддерживать честь свою». Князь вступил
в сражение и положил более 20 тысяч французов
против 4 тысяч русских. После этого 1-я армия Бар-
клая сменила солдат Багратиона – и сдала город.
Впожаре сгорели сотни раненых, которых князь вёз
от Немана и оставил в безопасном, как ему обеща-
ли, месте… «Подлец, мерзавец, тварь Барклай от-
дал даром преславную позицию», – писал в эти дни
Багратион. – Это стыдно и пятно на армии нашей,
а ему самому, кажется, и жить на свете не должно».
«Я лучше с ополчением московским пойду», «я луч-
ше пойду солдатом в суме воевать».
И всё же долг перед Отечеством был превыше
всего. Отступая к Москве, князь добился от Куту-
зова разрешения начать партизанское движение
в тылу врага. На Бородинском поле, в отличие от
Барклая, Багратион не искал смерти. Отразив ата-
ки главных сил Наполеона, он организовал войска
для контрнаступления, сорванного его ранением.
Рана была не смертельной.
«Я умру не от раны моей, а от Москвы», – на-
писал он генерал-губернатору Ростопчину при изве-
стии о сдаче столицы. Князь составил списки отли-
чившихся при Бородино, отпустил на волюкрепост-
ных, наградил врачей, денщиков и слуг. Из имуще-
ства его остались одни ордена, взятые в Капитул.
Похоронили князя в имении Сима, где он
умер. В 1839 году по личному указанию Импера-
тора Николая I останки генерала перенесли на Бо-
родинское поле и с воинскими почестями предали
земле рядом с главным памятником на месте бата-
реи Раевского. Над склепом был сооружён мону-
мент. Простоял он до 1932 года, когда в очередном
приступе ревнителей «пролетарской культуры»
был взорван вместе с мемориалом.
Чудом сохранившиеся фрагменты останков
торжественно погребли в августе 1987 года. Вто-
рой после Суворова великий русский полководец
покоится на Бородинском поле, где принял по-
следнее своё сражение за Россию.
43
Русская история
2
2015
