«Незабываемые мгновения! –
вспоминал бывший командир
орудия И. Мирошников. – Ког-
да утих гром сражения, над по-
верженным, окутанным огнём
и дымом логовом врага вдруг
повисла странная, непривыч-
ная тишина... И сотни, тысячи
черных от гари и копоти людей
вдруг остановились, замерли на
том месте, где застала их эта ми-
нута...» [2, с. 305].
Это было 2 мая 1945 года.
Ещё продолжались бои в Чехо-
словакии, в Курляндии, и части
«СС» пытались прорваться на
запад. Но в Берлине наступи-
ла тишина и трудно было при-
выкнуть к ней, такой долго-
жданной и всё же – внезапной
и неожиданной. Поэт-фрон-
товик Владимир Карпеко напи-
сал в этот день стихи, в которых
очень точно передал радостно-
смятенное состояние, овладев-
шее бойцами:
Ещё невнятна тишина,
Ещё в патронниках патроны,
И по привычке старшина
Бежит, пригнувшись, к батальону.
Ещё косится автомат
На окон черные провалы,
Ещё «цивильные» дрожат
И не выходят из подвалов.
И тишиною потрясён,
Солдат, открывший миру двери,
Не верит в день, в который он
Четыре долгих года верил [16, с. 88].
Весть о капитуляции гит-
леровской Германии, о полной
Победе разнеслась по стране
в одночасье. Сияющая грань,
отделившая войну и мир, ру-
беж, с которого начиналась но-
вая, мирная жизнь. Все знали,
чувствовали, что конец войны
близок, и всеё-таки он оказал-
ся неожиданным – словно гром
среди ясного майского неба [6].
Такое совершенно особое пси-
хологическое, эмоциональное
состояние было у людей.
«Победа! Победа! Победа!
Мы знали, что она рядом, близ-
ко, и всё же это известие по-
разило всех, перевернуло нам
души» [1, с. 378], – записала
в своём дневнике разведчица
Софья Аверичева.
«Она пришла, нет – она
ворвалась, обрушилась на нас
к концу майского дня, – вспо-
минал военный корреспондент
Орест Верейский. – Говорят,
что победа – это внезапно на-
ступившая тишина. Но тишина
пришла потом. А сначала был
невероятный, невообразимый,
взорвавший сонную тишину го-
родка шум. Все кричали до хри-
поты. Стреляли в воздух. Очере-
ди трассирующих пуль исполо-
совали небо...» [9, с. 323].
Фронтовичка Л. Калинина
встретила Победу в Праге. «Это
необъяснимо: только что теряли
боевых друзей и вдруг – силь-
нейшее ликование. Везде гар-
мошки. Где их только взяли в та-
ком количестве?» – удивлялась
она [15, с. 292].
Невозможно передать в пол-
ной мере необъятную радость,
которая так же сроднила людей,
как все эти страшные годы объе-
диняло их общее горе. Незнако-
мые люди обнимали и целовали
друг друга, плакали и смеялись,
плясали и пели до хрипоты.
Каждому хотелось быть в цен-
тре этого великого праздника,
среди шумной, торжествующей
толпы, ликующей как один че-
ловек.
«Мы увидели, – вспоминала
М. Пушкина, встретившая По-
беду в Венгрии, – как из госпи-
участники «последнего берлинского
призыва» на сборном пункте
военнопленных.
Апрель 1945 г.
С. Аверичева.
1945 г.
Фото А. Шайхета. 1945 г.
«Мы дышали воздухом Победы…»
Русская история
1
2015
57
